Блог » 2017 » Август » 15 » Крокодил
04:20
Крокодил
- Зовите меня Саша! – сказал Золотарёв, этот с кавказской внешностью франт, и сверкнул фиксами из-под усов. Он был значительно, лет на пятнадцать, старше всех в группе. Узнав, что он инструктор Коуровской базы, а этот поход ему нужен для выполнения нормы мастера спорта по туризму, отряд легко принял его. Золотарёв очень торопился пройти маршрут и вернуться обратно. Говорил, что нужно съездить к старенькой маме на Кавказ.
 
…Вечером трудного дня, перед восхождением на гору Отортен, ужинали прямо в палатке. Густой белой поземкой ветер заволакивал хилый сырой лесок, снаружи чуть дымился костер на бревнах, нодья. А в палатке тепло, только гудит вьюга в обгорелой трубе походной печки, и пахнет людским дымком жилья. На снегу, под хвойной крышей нет лучше простой, доброй каши – жаркой, жирно заправленной тушенкой, что ложка стоит. Так размышлял Золотарёв.
 
Вот Коля Тибо, ест много, но не жадно. В глухой лесной стороне хорошо, когда есть такой парень  - смешливый, смышленый, надежный. С таким не то что в огонь и в воду, можно с ним хоть стенгазету выпускать, хоть из походной фляги для здоровья, но не лишку.   Все ребята – удивительный, молодой народ, хоть бы что им: глухая ночь, непроходимый, шершавый снег, кромки льда и тёмная вода. Золотарёв будто видел самого себя – станичного юнца, последнее семечко рода, тяжело бегущего по кочкам за проезжей цыганской кибиткой,  на бортике которой вырезан заповедный знак удачи во всем. Потом сколько он геройствовал на Донском и Сталинградском фронтах, в Восточной Пруссии и Померании, нигде не покидал его тот цыганский фарт, и не зря, может быть, он наколол себе на руку памятку в виде древней руны.
 
Молодежь заговорила о валенках, нахваливают. А что ему те валенки, где их сушить в дырявой, смерзшейся палатке? Вот ботинки, хотя бы с починкой, да суконные портянки, тогда и речные полыньи нипочем, и мороз не защемит.
 
Саша чутко дремлет у догорающей печки, скорчившись, сунув руки в рукава, плотно завязав на голове по пехотной привычке шапку-ушанку. Кедровый лапник жмет под ребра.
 
Просыпались на рассвете нехотя, зимнее солнце слепило, дым от костра неспешно растекался низко по земле. Позавтракали овсянкой из кружек, неохота мыть посуду. Нужно было перевесить и разложить продукты, что-то оставалось в лабазе до возвращения, небольшую часть брали с собой на Отортен. Пол дня убили на обустройство лабаза, потом опять кашеварили.

В палатке, уже пустой, с тяжело провисшими, влажными скатами, на собранных рюкзаках сидели Золотарёв и Коля Тибо. За время похода они сблизились, Коля чувствовал себя со старшим товарищем, как за каменной стеной, а Золотарёв, конечно, испытывал к парню что-то по-отечески доброе.  Всё это у них так было – грузный морж на суше Золотарёв и  Тибо – выскакивает, как еврашка из норки, в чудну̀ю стойку, вечно любопытный, беспокойный, с живой торопливой речью.
 
Сейчас Золотарёв припомнил, как трудился батальонным комсоргом, и решил развлечь ребят этаким походным боевым листком. В дело пошел новогодний выпуск журнала «Крокодил», который он прихватил с собой, была там одна статья о старом понтонёре…

Журнал "Крокодил" 1959 г.С заголовком заминки не вышло, боевой листок «Вечерний Отортен».
 
- Вот смотри, - говорил Золотарёв, - передовица должна быть обязательно. Как тут у нас?.. «Выполним и перевыполним»… «Программу семилетки досрочно»… «Повысим производительность труда в два раза»… Ага!
 
И бывший комсорг вывел печатными заглавными буквами на заготовленном плотном листе в линеечку: «Встретим XXI съезд увеличением туристорождаемости!» А ниже почти сразу: «Философский семинар: «Любовь и туризм», проводится ежедневно в помещении палатки (гл. корпус). Лекции читают доктор Тибо и кандидат любовных наук Дубинина».

Потом быстро-быстро забегал карандашиком по бумаге, срисовывая из открытого журнала карикатуры, особенно похожими вышли лопоухий Коля и чванливая Люда.

Рисунок в журнале "Крокодил" 1959 г.
Тибо уже не сиделось в палатке, он вертелся, даже рожу состроил, и наконец прыснул вон. Стенгазету дописывали все сообща на поляне, вспомнили и туристские сани Колеватова, которые хороши лишь при езде в поезде, на машине и на лошади, а для перевозки груза по снегу не рекомендуются. Давно ставший предметом незлобливых шуток адюльтер Зины и Юры нашел отражение в новостях спорта: «Команда радиотехников в составе тов. Дорошенко и Колмогоровой установила новый мировой рекорд в соревнованиях по сборке печки 1 час 02 мин. 27, 4 сек.». А тот факт, что в походе отряд порядком пододичал, выразился в сравнении туристов с реликтовым гоминидом: «В последнее время в научных кругах идет оживленная дискуссия о существовании снежного человека. По последним данным, снежные человеки обитают на Северном Урале, в районе горы Отортен».
 
Золотарев СеменСолнце незаметно перевалило за полдень. Палатка была свернута, рюкзаки уложены, крепления подогнаны. Предстоял тяжелый и сложный подъем к перевалу. Обмякший, сгорбившийся, Золотарёв сидел на кофре, подперев щеку кулаком, глядя на теряющуюся в снежном тумане вершину.
- Что ты бормочешь, Саша? – спросил Дорошенко, похожий на грустного дворового пса – в шапке с одним торчащим вбок и другим повисшим «ухом».
- Американец-союзник  песню пел. Вот и вспомнил.
 

Вниз по течению…
Далеко, далеко отсюда —
Туда смотрит моё сердце,
Там остались мои старики.
 
 
Просмотров: 1606 | Добавил: Шкицки
Всего комментариев: 0